Аналитика - стоит почитать
Чего ожидать от новой власти в вопросе восстановления территориальной целостности?
За последний месяц в Грузии произошло многое. Самое главное среди них - парламентские выборы, которые всеми крупными международными игроками оцениваются как успешные, прозрачные и демократичные. Эти выборы принесли Грузии новую политическую реальность, и выражается это в новом парламентском большинстве и укомплектованном им правительстве.
У новой политической силы собственные взгляды по наиболее важному для нас вопросу - восстановлению территориальной целостности. Следовательно, ожидаются новые политические ходы и подходы. Пока правительство не укомплектовано и конкретная деятельность не осуществляется, мы можем оценивать всего лишь их программу, предвыборные обещания, определенные заявления, которые были сделаны, и выразить наше отношение к ним.
Первым делом следует отметить, что всего три представителя новой политической силы декларируют намерения в отношении оккупированных территорий Грузии: кандидат в государственные министры по вопросам реинтеграции Паата Закарейшвили, бывший заместитель государственного министра по делам урегулирования конфликтов Георгий Вольский и один из депутатов победившей в выборах партии Мамука Арешидзе.
Кто руководит вопросами урегулирования конфликтов?
Следует отметить, что все три перечисленных выше личности уже давно включены в вопрос урегулирования конфликтов на том или ином уровне и, как правило, они хорошо должны знать как историю конфликтов, так и все перипетии, которые в разное время выдвигались в деле их урегулирования. Невозможно сказать, что кто-либо из них новичок в этом вопросе. Однако подавляющая часть общественности выразила неоднородное отношение к вручению им дела урегулирования конфликтов.
Если о Георгие Вольском меньше всего можно сказать что-либо, кроме того, что он в свое время был заместителем Гоги Хаиндрава, о некоторых заявлениях Пааты Закарейшвили и Мамуки Арешидзе, а также некоторых других членов победившей коалиции в отношении конфликтных регионов, в прошлом не раз становились предметом тревоги грузинской общественности. Сегодня нам сложно предположить, какую политику будет проводить господин Закарейшвили, поскольку одно, когда ты независимый эксперт и представитель неправительственной организации, и другое - когда решаешь судьбу страны. Если в первом случае человеку еще можно простить разные заявления, неприемлемые для большинства общественности, государственному должностному лицу, причем в столь сенситивном вопросе, как оккупированные территории, ничего не прощается. Поскольку, как уже было сказано, пока никаких действий не осуществлено, "судить по делам его" действует лишь в отношении прошлого…
Паата Закарейшвили: " Абхазский вопрос может решить только развитое, сильное государство. Если мы сейчас признаем Абхазию, это не значит, что все будет в порядке. Признание Абхазии (дай Бог, чтобы оно произошло) произойдет только при сильном государстве. Но это будет очень долгий процесс. Может быть, это будет последний аккорд. С признания Абхазии начнется настоящая государственность Грузии. Но это будет очень поздно, поэтому вам не надо ждать.". (Сочи, 19-23 марта 2001 года. Материалы грузино-абхазской конференции "Пакет стабильности на Кавказе и стратегия миротворческого процесса", проведенной калифорнийским институтом).
-"Следует признать абхазские паспорта вместо нейтральных".
-"Следует изъять из употребления слово "оккупированный", поскольку абхазы и осетины не считают себя оккупированными".
Тинатин Хидашели: " Паата сказал почти две трети из того, что хотела сказать я.... Я в самом деле собираюсь в ней жить и никуда не собираюсь уезжать. Но собираюсь бороться за то, чтобы мои дети жили в такой Грузии, в которой я хочу, чтобы они жили. И это для меня самое главное. Повторяю: без Абхазии или с Абхазией – это для меня самая малая проблема. Для меня большая проблема, чтобы я жила в государстве, чтобы грузинская государственность состоялась. И я верю, что тогда конфликт будет решен. Я не знаю, как он будет решен – будем ли мы жить в разных странах или нет, но абхазы, наверное, уже сами решат, как им быть и с кем им лучше быть.С российской ориентацией, с грузинской, или с какой-то еще.
…
я знаю, чего я хочу, потому что моя проблема – не Абхазия. То, что говорил Даур (Начкебия-ред.), приводит меня к мысли, что для Абхазии Грузия – это тема, то есть вы хотите, признания Грузии и после этого собираетесь что-то делать, а для меня это не проблема. В этом вся разница между нами.
……
Батал Кобахия. А мы всегда говорим о Грузии, никогда не об Абхазии. Потому что, когда вы говорите об Абхазии, то имеете ее в виду как часть Грузии. Поэтому мы говорим только о Грузии.
Тинатин Хидашели. Батал, я говорю тебе, что я не имею в виду Абхазию как часть Грузии! (Сочи. 19-23 марта 2001 года. Материалы грузино-абхазской конференции "Пакет стабильности на Кавказе и стратегия миротворческого процесса", проведенной калифорнийским институтом).
Мамука Арешидзе: "Следует начать процесс признания независимости Абхазии. В это время мы скажем абхазам, что если Россия выведет войска из Абхазии, если вернете всех беженцев по международным гарантиям и подумаете об особом статусе Гали, мы признаем вашу независимость, если нет, встаем и уходим». (газета "Квирис палитра")
Примечательно, что это заявление Мамуки Арешидзе вызвало весьма негативную реакцию грузинской общественности, после чего ему не раз приходилось оправдываться и расшифровывать сказанное. Одно из последних его разъяснений выглядит следующим образом:- "Меня интересовала, какая оценка последовала бы за моим заявлением в абхазской, грузинской и мировой общественности. Политика является не только искусством компромиссов, но и искусством интриги".
С чем идут?
В предвыборный период, и после него, вышеупомянутыми лицами было сделано немало заявлений в связи с конфликтами в Абхазии и Цхинвальском регионе. Многие из них приходят в противоречие со сделанными ранее заявлениями, некоторые оставляют чувство неопределенности, а некоторые приемлемые. Локомотивом новой политической силы в этом вопросе был Паата Закарейшвили, поэтому постараемся рассмотреть именно его заявления:
-На первом этапе переговоры с Абхазией и Южной Осетией следует начать напрямую, без России и международных организаций.
-Все, кроме признания независимости.
-За возвращением людей само собой последует возвращение территорий.
-Россию следует поставить перед фактом, что между нами и абхазами идет диалог
-У абхазов и осетин нет никаких шансов на независимость. Поэтому не стоит бояться делать смелые шаги.
-Закон об оккупации останется неизменным. Это необходимый закон. Наши территории оккупированы, но некоторые позиции закона изменятся. В особенности о перемещении международных организаций на территории Южной Осетии и Абхазии. Их перемещение однозначно останется с нашей стороны, но есть другие большие ограничения, поэтому ограничения следует снять. Должны быть вовлечены как можно больше международных организаций, и произвести их интеграцию в общее европейское пространство.
-Разговор о независимости отложим в сторону и поговорим о чем-нибудь другом. Пройдут 3-4 года, и будет видно, что разговоры о независимости и им не нужны.
Чего ожидать
Даже с первого взгляда видно, что ранние заявления Пааты Закарейшвили радикально отличаются от сегодняшних заявлений, когда он уже кандидат в государственные министры. Такие радикальные изменения говорят либо о том, что он лгал (играл) во время переговоров с абхазами, либо лжет (играет) сейчас. Во всяком случае, в общественности много безответных вопросов в связи с его персоной, а доверие довольно низкое.
Давайте думать о лучшем, и скажем, что он не был искренним в отношениях с абхазами, и это был определенный тактический ход, чтобы вызвать большую открытость абхазской стороны и вывести их на открытый диалог. А заявленное ныне является тем планом действия, которое мы должны увидеть в их исполнении, и попробуем проанализировать заявленные планы.
Пересмотр закона Грузии "Об оккупированных территориях", вероятно один из первых шагов, который предпримут новые власти. Как следует из их заявлений, речь идет не о том, чтобы снять с Абхазии статус оккупированной и с России статус оккупанта, чего ранее требовал Паата Закарейшвили, что бесспорно правильный шаг. Речь идет лишь об изменении режима, касающегося перемещения граждан (в том числе разных зарубежных стран) и международных организаций на оккупированных территориях. Произойдет упразднение этого режима или облегчение, покажет будущее. Касательно визитов международных организаций, у них никогда не создавалось проблем с грузинской стороны (во всяком случае, ни о чем подобном мне не известно), кто желал туда съездить, ездил после соответствующего оповещения грузинской стороны. И действующий закон это не запрещает. Единственная причина, ради чего и происходит пересмотр этого режима, на мой взгляд, заявление России, которое звучит примерно так: граждане России не защищены на территории Грузии, поскольку действует закон "Об оккупированных территориях" и не существует дипломатической миссии, которая бы защитила их интересы. Наряду с этим Россия требует упразднить данный закон, взамен чего Москва обещает нам ввести безвизовый режим. Как известно, вход на оккупированные территории с нарушением закона карается штрафом или пресечением свободы. Сейчас же можно сказать, что предусмотренное за нарушение данного закона наказание в виде пресечения свободы можно отменить и оставить только штраф. А полное упразднение этого режима не считаю нужным, поскольку Абхазия, и ее территориальные воды грузинским государством объявлены закрытыми. За нарушением режима непременно должно последовать наказание, в противном случае закон не будет работать. Между тем наказание должно быть адекватным, чтобы наказуемому послужило это уроком впредь. Если нам это безразлично, тогда уменьшим объем штрафа, заполним хотя бы бюджет. Есть альтернатива (одна из худших) - упразднить этот режим и позволить Абхазии функционировать, как независимое государство, и тогда принцип "все, кроме признания", абсолютно теряет смысл. Они и без признания Грузии превосходно справятся.
Поскольку новая политическая сила декларировала восстановление добрососедских отношений с Россией, и одним из важных пунктов в нормализации этих отношений, исходя из позиции России, является пересмотр данного закона и его подгон под интересы российских граждан, можно предположить, что этот шаг официальным Тбилиси будет предпринят. Какую пользу можно извлечь из этого? Если мы хотим, чтобы абхазы свободно въезжали на контролируемую нами территорию, для этого упразднять режим не обязательно, следует всего лишь адаптировать его к намеченной задаче. Если мы хотим, чтобы к нам заехало больше русских туристов, для этого нет необходимости пересматривать этот закон, так как грузинская туристическая индустрия пока не справляется и с тем количеством, которое прибывает, и в случае увеличения их количества лучше увеличить и улучшить туристическую инфраструктуру. Следовательно, только политическим решением можно назвать результат, который влечет за собой упразднение в законе режима перемещения, и будет направлен на смягчение отношений с Россией, и это понятно. Однако, это решение псевдо-ценностное, и для каждого грузина, который не может вернуться в собственный дом, будет оскорбляющим честь и достоинство любой контакт с хорошо отогревшими бока на оккупированной территории гражданами той страны, которая лишила нас права вернуться.
В том же контексте следует рассмотреть заявление о том, что необходимо вовлечь как можно больше международных организаций в контакты с сепаратистскими режимами с целью их интеграции в общеевропейское пространство. Любопытно, что у господина Закарейшвили имеются давние контакты с абхазской стороной, но он совершенно не знает их. Он, правда, является участником почти всех процессов в течение последних 20 лет, но, полагаю, вовсе не имеет представления, с кем и с чем имеет дело. Интеграция абхазов в общее европейское пространство, и их прямые контакты никак не изменят их мировоззрение, не смогут перевести застрявших в совке и вскормленных российской идеологией абхазов на демократические ценности. Напротив, у абхазов появится больше мотивации и возможности навязать международной общественности, определенным общественным группам, идею собственной независимости, которая основана на тех псевдоисторических, псевдополитических и искаженных утверждениях, которыми оперируют они и их представители на Западе (например, профессор Джордж Хьюйт). Их прямая (в обход грузинского законодательства и властей) интеграция в европейский мир станет еще одной нашей серьезной проблемой в процессе урегулирования конфликта. Наивно полагать, что у абхазов в этом процессе появятся более добрые отношения к грузинам и желание вернуться в родимую Грузию. Пока еще ни на одном уровне, ни на каких переговорах, даже на таких, где представители грузинской стороны объявляли капитуляцию и были готовы подписать абхазскую независимость, ни один абхаз, ни разу не сказал, даже на уровне допущения, что для них может быть более выгодно пребывание в составе Грузии.
Еще один элемент, который можно рассмотреть сегодня, это желание представителей новых властей выйти на прямые контакты с абхазами и осетинами. Несколько непонятно, что подразумевает это заявление, поскольку такие контакты у авторов этих заявлений и без того имеются. Однако это те абхазы и осетины, которые на всех уровнях фиксируют желание независимости и превосходно используют в собственных целях тех представителей грузинской общественности, которые в разное время выражали желание признать Абхазию. Они в определенной мере являются частью абхазского режима, но не создают политической погоды. Следовательно, прямые контакты надлежит понимать как отношения с руководством абхазского и осетинского режимов. Поскольку этот план уже заявлен, и Россия превосходно знает, как стараются новые власти обойти ее, весьма сомнительно, чтобы что-то из этого вышло. Не следовало так афишировать этот план. Всем ясно, что в течение последних 20 лет отношения с грузинской и абхазско-осетинской стороной на всех уровнях были сорваны как раз таки российскими спецслужбами. Собственно они не скрывают этого, и считают это большим достижением. А на сегодня у абхазов нет никакой возможности, даже при желании, общаться на "официальном" уровне, поскольку все их шаги контролирует Россия. Это отлично продемонстрировали марионеточные режимы на 21-м раунде Женевских переговоров, в котором принимали участие представители нового парламентского большинства Георгий Вольский и Паата Закарейшвили. Как заявил Вольский "Эхо Кавказа", им никак не удалось поговорить с абхазской и осетинской делегацией. А это означает, что марионеточные режимы, находящиеся под абсолютным контролем России, избегают отношений с грузинской стороной, кто бы ее не представлял. А Россия использует все средства для того, чтобы контролировать всех и все, и при первом же соприкосновении сорвать все взаимодействия. Тем более что заявленное: "Россию следует поставить перед фактом, что между нами и абхазами идет диалог", уже не является тайной для России. Диалог, разумеется, лучше, чем война, но у него должна быть цель. А вместо пустых разговоров порою лучше оставить стороны наедине с самими собой, быть может, осмыслят, что утонуть в большом русском океане вовсе незавидный процесс, когда есть прекрасный шанс спастись.
По заявлению Пааты Закарейшвили, грузинская сторона должна суметь вернуть беженцев на оккупированные территории, что, по его мнению, в последующем станет основой возвращения территорий. Содержание этой позиции понятно, утрированно говоря, должны вернуться люди, потом провести плебисцит или что-либо подобное, и решить вопрос статуса Абхазии. Господин Паата и раньше выражал это мнение. Не расшифровывал, но некогда им сказанное заявление "хорошо бы мы вернули грузин и в Очамчиру" указывает лишь на то, что речь идет об условиях, в которых сегодня проживает грузинское население Гали.
Давайте забудем на некоторое время, что абхазы не допустят этого, и скажем, что соглашение достигнуто (только о возвращении, без учета других обстоятельств). В условиях, которых сегодня проживают гальские грузины, возвращение грузин в другие районы не оправдано. Не думаю, чтобы Паата Закарейшвили настолько ненавидел беженцев, выходцев из Абхазии, чтобы обрекать их на такую "жизнь" на оккупированных территориях, какой живут гальские грузины. Это просто преступление. И чтобы так не происходило, для вернувшихся людей следует создать разного типа гарантии, и первым делом, безопасности, единственным гарантом которой для грузинской стороны могут быть только международная полиция или соответствующие структуры Запада, чего уже давно требуют грузинские власти. Если это будет достигнуто, можно считать те конкретные территории, где они разместятся, практически возвращенными. Разумеется, это отличная цель. Но не думаю, чтобы этого не понимали русские и первым делом, их марионетки, демографически находящиеся в катастрофическом положении.
Еще один момент, на которое особенно заостряют внимание абхазская и российская стороны, подписание мирного соглашения между официальным Тбилиси и марионеточным режимом. В связи с этим Паата Закарейшвили заявил, что если речь идет о подписании этого документа между сторонами конфликта, тогда такой документ уже прописан грузинскими властями и он выполняется, а если речь идет о подписании документа, как со стороны независимых стран - это неприемлемо. Абсолютно здравая позиция, если не учитывать того, что заявлял господин Закарейшвили в связи с независимостью Абхазии, и пусть даже в связи с оформлением этого договора, когда он позиционировал себя в качестве оппозиции. Примечательно, что абхазы и осетины назвали оформление мирного соглашения предпосылкой любого диалога и ведения переговоров с официальным Тбилиси. Такие заявления со стороны Сухуми и Цхинвали, причем по настоятельному требованию России, указывают только на одно: этим документом они стараются закрепить собственную "независимость" на бумаге, и не подпишут ничего, что не укрепит эту виртуальную реальность. В таком случае (а это следует определить в процессе переговоров в Женевском формате) позиция грузинской стороны должна быть однозначной: никакого документа. Тем более что этим грузинские власти отказываются от одного из легитимных прав, делегированного им международным правом и конституцией Грузии - использования силы для восстановления территориальной целостности Грузии, защиты суверенитета, установления конституционного порядка на всей территории. Это не единственный легитимный метод и средство, это один из методов, и отказ от своего легитимного права не оправдан.
На сегодня, в отличие от доавгустовской ситуации 2008 года, в отношении конфликтных регионов действует единственный международный документ - соглашение от 12 августа 2008 года (с последующим дополнением). И эта позиция, с юридической точки зрения, наиболее выгодная для Грузии за последние 20 лет. Международное сообщество не раз отмечало, что грузинская сторона честно выполнила эти пункты соглашения. Они же подтверждают, что Россия не выполнила ни один пункт этого соглашения. Риторическим будет вопрос - стоит ли подписывать какой-либо документ с Россией тогда, как ни одно оформленное до того соглашение она не выполнила? Стоит ли заключать очередное соглашение, чтобы грузинская сторона еще больше сузила ареал собственных действий и не получила взамен ничего? Данным документом Россия должна вывести свои войска на позиции, которые занимала до 7 августа 2008 года. Допустим на минуту, что она это сделала. Следующим вопросом Москва непременно поставит вопрос возвращения на оккупированные территории российских миротворцев, которые до 7 августа находились там.Но на сегодня Грузия вышла из всех тех договоров, которые регулировали дислокацию миротворцев на оккупированных территориях. То есть, даже миротворческие войска России, которые до августа 2008 года находились там, являются оккупационными войсками, и они тоже должны быть выведены. Фактически, договор от 12 августа 2008 года является документом деоккупации Грузии, подписанным президентом России Дмитрием Медведевым. Именно поэтому Россия не выполняет этот договор и пытается навязать Грузии такие новые документы, которые изменят это статус-кво. Говоря коротко, Россию устраивала та юридическая база, которая давала ее войскам легитимацию находится в Абхазии и Цхинвальском регионе, и юридического механизма избежать которую у Грузии фактически не было. И с этой стороны августовская война, несмотря на ее разрушительные результаты, все равно сняла с Грузии эти оковы. Эту ситуацию грузинская сторона должна правильно использовать: не брать дополнительных обязательств, не ограничивать ареал действия и продолжать работу с международной общественностью с целью увеличения давления на Россию, чтобы она выполнила взятые в 2008 году обязательства.
Еще раз должен подчеркнуть, что вышеизложенный анализ сделан на основании только тех заявлений, которые делаются и часто, во времени, являются противоречивыми, и внимание уделяется только тем направлениям, которые сегодня в особенности обсуждаются в грузинской общественности. Однако одно дело риторика, и другое - конкретные дела, конкретные действия, которым в будущем будет уделяться надлежащее внимание, и дана надлежащая оценка. А сегодня можно сказать, что никому однозначно не известно, как может быть восстановлена территориальная целостность Грузии. Поэтому должен быть продолжен как существующий государственный стратегический план (содержащий достаточно правильные постулаты, но при необходимости можно внести поправки не только в документ, но первым делом, в методы и масштабы его осуществления), а также должны быть опробованы разные подходы, поскольку никому не известно, что является однозначно правильным. Зато все превосходно знают, что Грузия должна быть единой, на всей ее территории должна распространяться конституция Грузии, и у нашего северного соседа не должно оставаться никаких рычагов для того, чтобы устроить в будущем то, что она сделала с нами за эти последние 20 лет.
http://abkhazeti.info/news/1350496454.p
За последний месяц в Грузии произошло многое. Самое главное среди них - парламентские выборы, которые всеми крупными международными игроками оцениваются как успешные, прозрачные и демократичные. Эти выборы принесли Грузии новую политическую реальность, и выражается это в новом парламентском большинстве и укомплектованном им правительстве.
У новой политической силы собственные взгляды по наиболее важному для нас вопросу - восстановлению территориальной целостности. Следовательно, ожидаются новые политические ходы и подходы. Пока правительство не укомплектовано и конкретная деятельность не осуществляется, мы можем оценивать всего лишь их программу, предвыборные обещания, определенные заявления, которые были сделаны, и выразить наше отношение к ним.
Первым делом следует отметить, что всего три представителя новой политической силы декларируют намерения в отношении оккупированных территорий Грузии: кандидат в государственные министры по вопросам реинтеграции Паата Закарейшвили, бывший заместитель государственного министра по делам урегулирования конфликтов Георгий Вольский и один из депутатов победившей в выборах партии Мамука Арешидзе.
Кто руководит вопросами урегулирования конфликтов?
Следует отметить, что все три перечисленных выше личности уже давно включены в вопрос урегулирования конфликтов на том или ином уровне и, как правило, они хорошо должны знать как историю конфликтов, так и все перипетии, которые в разное время выдвигались в деле их урегулирования. Невозможно сказать, что кто-либо из них новичок в этом вопросе. Однако подавляющая часть общественности выразила неоднородное отношение к вручению им дела урегулирования конфликтов.
Если о Георгие Вольском меньше всего можно сказать что-либо, кроме того, что он в свое время был заместителем Гоги Хаиндрава, о некоторых заявлениях Пааты Закарейшвили и Мамуки Арешидзе, а также некоторых других членов победившей коалиции в отношении конфликтных регионов, в прошлом не раз становились предметом тревоги грузинской общественности. Сегодня нам сложно предположить, какую политику будет проводить господин Закарейшвили, поскольку одно, когда ты независимый эксперт и представитель неправительственной организации, и другое - когда решаешь судьбу страны. Если в первом случае человеку еще можно простить разные заявления, неприемлемые для большинства общественности, государственному должностному лицу, причем в столь сенситивном вопросе, как оккупированные территории, ничего не прощается. Поскольку, как уже было сказано, пока никаких действий не осуществлено, "судить по делам его" действует лишь в отношении прошлого…
Паата Закарейшвили: " Абхазский вопрос может решить только развитое, сильное государство. Если мы сейчас признаем Абхазию, это не значит, что все будет в порядке. Признание Абхазии (дай Бог, чтобы оно произошло) произойдет только при сильном государстве. Но это будет очень долгий процесс. Может быть, это будет последний аккорд. С признания Абхазии начнется настоящая государственность Грузии. Но это будет очень поздно, поэтому вам не надо ждать.". (Сочи, 19-23 марта 2001 года. Материалы грузино-абхазской конференции "Пакет стабильности на Кавказе и стратегия миротворческого процесса", проведенной калифорнийским институтом).
-"Следует признать абхазские паспорта вместо нейтральных".
-"Следует изъять из употребления слово "оккупированный", поскольку абхазы и осетины не считают себя оккупированными".
Тинатин Хидашели: " Паата сказал почти две трети из того, что хотела сказать я.... Я в самом деле собираюсь в ней жить и никуда не собираюсь уезжать. Но собираюсь бороться за то, чтобы мои дети жили в такой Грузии, в которой я хочу, чтобы они жили. И это для меня самое главное. Повторяю: без Абхазии или с Абхазией – это для меня самая малая проблема. Для меня большая проблема, чтобы я жила в государстве, чтобы грузинская государственность состоялась. И я верю, что тогда конфликт будет решен. Я не знаю, как он будет решен – будем ли мы жить в разных странах или нет, но абхазы, наверное, уже сами решат, как им быть и с кем им лучше быть.С российской ориентацией, с грузинской, или с какой-то еще.
…
я знаю, чего я хочу, потому что моя проблема – не Абхазия. То, что говорил Даур (Начкебия-ред.), приводит меня к мысли, что для Абхазии Грузия – это тема, то есть вы хотите, признания Грузии и после этого собираетесь что-то делать, а для меня это не проблема. В этом вся разница между нами.
……
Батал Кобахия. А мы всегда говорим о Грузии, никогда не об Абхазии. Потому что, когда вы говорите об Абхазии, то имеете ее в виду как часть Грузии. Поэтому мы говорим только о Грузии.
Тинатин Хидашели. Батал, я говорю тебе, что я не имею в виду Абхазию как часть Грузии! (Сочи. 19-23 марта 2001 года. Материалы грузино-абхазской конференции "Пакет стабильности на Кавказе и стратегия миротворческого процесса", проведенной калифорнийским институтом).
Мамука Арешидзе: "Следует начать процесс признания независимости Абхазии. В это время мы скажем абхазам, что если Россия выведет войска из Абхазии, если вернете всех беженцев по международным гарантиям и подумаете об особом статусе Гали, мы признаем вашу независимость, если нет, встаем и уходим». (газета "Квирис палитра")
Примечательно, что это заявление Мамуки Арешидзе вызвало весьма негативную реакцию грузинской общественности, после чего ему не раз приходилось оправдываться и расшифровывать сказанное. Одно из последних его разъяснений выглядит следующим образом:- "Меня интересовала, какая оценка последовала бы за моим заявлением в абхазской, грузинской и мировой общественности. Политика является не только искусством компромиссов, но и искусством интриги".
С чем идут?
В предвыборный период, и после него, вышеупомянутыми лицами было сделано немало заявлений в связи с конфликтами в Абхазии и Цхинвальском регионе. Многие из них приходят в противоречие со сделанными ранее заявлениями, некоторые оставляют чувство неопределенности, а некоторые приемлемые. Локомотивом новой политической силы в этом вопросе был Паата Закарейшвили, поэтому постараемся рассмотреть именно его заявления:
-На первом этапе переговоры с Абхазией и Южной Осетией следует начать напрямую, без России и международных организаций.
-Все, кроме признания независимости.
-За возвращением людей само собой последует возвращение территорий.
-Россию следует поставить перед фактом, что между нами и абхазами идет диалог
-У абхазов и осетин нет никаких шансов на независимость. Поэтому не стоит бояться делать смелые шаги.
-Закон об оккупации останется неизменным. Это необходимый закон. Наши территории оккупированы, но некоторые позиции закона изменятся. В особенности о перемещении международных организаций на территории Южной Осетии и Абхазии. Их перемещение однозначно останется с нашей стороны, но есть другие большие ограничения, поэтому ограничения следует снять. Должны быть вовлечены как можно больше международных организаций, и произвести их интеграцию в общее европейское пространство.
-Разговор о независимости отложим в сторону и поговорим о чем-нибудь другом. Пройдут 3-4 года, и будет видно, что разговоры о независимости и им не нужны.
Чего ожидать
Даже с первого взгляда видно, что ранние заявления Пааты Закарейшвили радикально отличаются от сегодняшних заявлений, когда он уже кандидат в государственные министры. Такие радикальные изменения говорят либо о том, что он лгал (играл) во время переговоров с абхазами, либо лжет (играет) сейчас. Во всяком случае, в общественности много безответных вопросов в связи с его персоной, а доверие довольно низкое.
Давайте думать о лучшем, и скажем, что он не был искренним в отношениях с абхазами, и это был определенный тактический ход, чтобы вызвать большую открытость абхазской стороны и вывести их на открытый диалог. А заявленное ныне является тем планом действия, которое мы должны увидеть в их исполнении, и попробуем проанализировать заявленные планы.
Пересмотр закона Грузии "Об оккупированных территориях", вероятно один из первых шагов, который предпримут новые власти. Как следует из их заявлений, речь идет не о том, чтобы снять с Абхазии статус оккупированной и с России статус оккупанта, чего ранее требовал Паата Закарейшвили, что бесспорно правильный шаг. Речь идет лишь об изменении режима, касающегося перемещения граждан (в том числе разных зарубежных стран) и международных организаций на оккупированных территориях. Произойдет упразднение этого режима или облегчение, покажет будущее. Касательно визитов международных организаций, у них никогда не создавалось проблем с грузинской стороны (во всяком случае, ни о чем подобном мне не известно), кто желал туда съездить, ездил после соответствующего оповещения грузинской стороны. И действующий закон это не запрещает. Единственная причина, ради чего и происходит пересмотр этого режима, на мой взгляд, заявление России, которое звучит примерно так: граждане России не защищены на территории Грузии, поскольку действует закон "Об оккупированных территориях" и не существует дипломатической миссии, которая бы защитила их интересы. Наряду с этим Россия требует упразднить данный закон, взамен чего Москва обещает нам ввести безвизовый режим. Как известно, вход на оккупированные территории с нарушением закона карается штрафом или пресечением свободы. Сейчас же можно сказать, что предусмотренное за нарушение данного закона наказание в виде пресечения свободы можно отменить и оставить только штраф. А полное упразднение этого режима не считаю нужным, поскольку Абхазия, и ее территориальные воды грузинским государством объявлены закрытыми. За нарушением режима непременно должно последовать наказание, в противном случае закон не будет работать. Между тем наказание должно быть адекватным, чтобы наказуемому послужило это уроком впредь. Если нам это безразлично, тогда уменьшим объем штрафа, заполним хотя бы бюджет. Есть альтернатива (одна из худших) - упразднить этот режим и позволить Абхазии функционировать, как независимое государство, и тогда принцип "все, кроме признания", абсолютно теряет смысл. Они и без признания Грузии превосходно справятся.
Поскольку новая политическая сила декларировала восстановление добрососедских отношений с Россией, и одним из важных пунктов в нормализации этих отношений, исходя из позиции России, является пересмотр данного закона и его подгон под интересы российских граждан, можно предположить, что этот шаг официальным Тбилиси будет предпринят. Какую пользу можно извлечь из этого? Если мы хотим, чтобы абхазы свободно въезжали на контролируемую нами территорию, для этого упразднять режим не обязательно, следует всего лишь адаптировать его к намеченной задаче. Если мы хотим, чтобы к нам заехало больше русских туристов, для этого нет необходимости пересматривать этот закон, так как грузинская туристическая индустрия пока не справляется и с тем количеством, которое прибывает, и в случае увеличения их количества лучше увеличить и улучшить туристическую инфраструктуру. Следовательно, только политическим решением можно назвать результат, который влечет за собой упразднение в законе режима перемещения, и будет направлен на смягчение отношений с Россией, и это понятно. Однако, это решение псевдо-ценностное, и для каждого грузина, который не может вернуться в собственный дом, будет оскорбляющим честь и достоинство любой контакт с хорошо отогревшими бока на оккупированной территории гражданами той страны, которая лишила нас права вернуться.
В том же контексте следует рассмотреть заявление о том, что необходимо вовлечь как можно больше международных организаций в контакты с сепаратистскими режимами с целью их интеграции в общеевропейское пространство. Любопытно, что у господина Закарейшвили имеются давние контакты с абхазской стороной, но он совершенно не знает их. Он, правда, является участником почти всех процессов в течение последних 20 лет, но, полагаю, вовсе не имеет представления, с кем и с чем имеет дело. Интеграция абхазов в общее европейское пространство, и их прямые контакты никак не изменят их мировоззрение, не смогут перевести застрявших в совке и вскормленных российской идеологией абхазов на демократические ценности. Напротив, у абхазов появится больше мотивации и возможности навязать международной общественности, определенным общественным группам, идею собственной независимости, которая основана на тех псевдоисторических, псевдополитических и искаженных утверждениях, которыми оперируют они и их представители на Западе (например, профессор Джордж Хьюйт). Их прямая (в обход грузинского законодательства и властей) интеграция в европейский мир станет еще одной нашей серьезной проблемой в процессе урегулирования конфликта. Наивно полагать, что у абхазов в этом процессе появятся более добрые отношения к грузинам и желание вернуться в родимую Грузию. Пока еще ни на одном уровне, ни на каких переговорах, даже на таких, где представители грузинской стороны объявляли капитуляцию и были готовы подписать абхазскую независимость, ни один абхаз, ни разу не сказал, даже на уровне допущения, что для них может быть более выгодно пребывание в составе Грузии.
Еще один элемент, который можно рассмотреть сегодня, это желание представителей новых властей выйти на прямые контакты с абхазами и осетинами. Несколько непонятно, что подразумевает это заявление, поскольку такие контакты у авторов этих заявлений и без того имеются. Однако это те абхазы и осетины, которые на всех уровнях фиксируют желание независимости и превосходно используют в собственных целях тех представителей грузинской общественности, которые в разное время выражали желание признать Абхазию. Они в определенной мере являются частью абхазского режима, но не создают политической погоды. Следовательно, прямые контакты надлежит понимать как отношения с руководством абхазского и осетинского режимов. Поскольку этот план уже заявлен, и Россия превосходно знает, как стараются новые власти обойти ее, весьма сомнительно, чтобы что-то из этого вышло. Не следовало так афишировать этот план. Всем ясно, что в течение последних 20 лет отношения с грузинской и абхазско-осетинской стороной на всех уровнях были сорваны как раз таки российскими спецслужбами. Собственно они не скрывают этого, и считают это большим достижением. А на сегодня у абхазов нет никакой возможности, даже при желании, общаться на "официальном" уровне, поскольку все их шаги контролирует Россия. Это отлично продемонстрировали марионеточные режимы на 21-м раунде Женевских переговоров, в котором принимали участие представители нового парламентского большинства Георгий Вольский и Паата Закарейшвили. Как заявил Вольский "Эхо Кавказа", им никак не удалось поговорить с абхазской и осетинской делегацией. А это означает, что марионеточные режимы, находящиеся под абсолютным контролем России, избегают отношений с грузинской стороной, кто бы ее не представлял. А Россия использует все средства для того, чтобы контролировать всех и все, и при первом же соприкосновении сорвать все взаимодействия. Тем более что заявленное: "Россию следует поставить перед фактом, что между нами и абхазами идет диалог", уже не является тайной для России. Диалог, разумеется, лучше, чем война, но у него должна быть цель. А вместо пустых разговоров порою лучше оставить стороны наедине с самими собой, быть может, осмыслят, что утонуть в большом русском океане вовсе незавидный процесс, когда есть прекрасный шанс спастись.
По заявлению Пааты Закарейшвили, грузинская сторона должна суметь вернуть беженцев на оккупированные территории, что, по его мнению, в последующем станет основой возвращения территорий. Содержание этой позиции понятно, утрированно говоря, должны вернуться люди, потом провести плебисцит или что-либо подобное, и решить вопрос статуса Абхазии. Господин Паата и раньше выражал это мнение. Не расшифровывал, но некогда им сказанное заявление "хорошо бы мы вернули грузин и в Очамчиру" указывает лишь на то, что речь идет об условиях, в которых сегодня проживает грузинское население Гали.
Давайте забудем на некоторое время, что абхазы не допустят этого, и скажем, что соглашение достигнуто (только о возвращении, без учета других обстоятельств). В условиях, которых сегодня проживают гальские грузины, возвращение грузин в другие районы не оправдано. Не думаю, чтобы Паата Закарейшвили настолько ненавидел беженцев, выходцев из Абхазии, чтобы обрекать их на такую "жизнь" на оккупированных территориях, какой живут гальские грузины. Это просто преступление. И чтобы так не происходило, для вернувшихся людей следует создать разного типа гарантии, и первым делом, безопасности, единственным гарантом которой для грузинской стороны могут быть только международная полиция или соответствующие структуры Запада, чего уже давно требуют грузинские власти. Если это будет достигнуто, можно считать те конкретные территории, где они разместятся, практически возвращенными. Разумеется, это отличная цель. Но не думаю, чтобы этого не понимали русские и первым делом, их марионетки, демографически находящиеся в катастрофическом положении.
Еще один момент, на которое особенно заостряют внимание абхазская и российская стороны, подписание мирного соглашения между официальным Тбилиси и марионеточным режимом. В связи с этим Паата Закарейшвили заявил, что если речь идет о подписании этого документа между сторонами конфликта, тогда такой документ уже прописан грузинскими властями и он выполняется, а если речь идет о подписании документа, как со стороны независимых стран - это неприемлемо. Абсолютно здравая позиция, если не учитывать того, что заявлял господин Закарейшвили в связи с независимостью Абхазии, и пусть даже в связи с оформлением этого договора, когда он позиционировал себя в качестве оппозиции. Примечательно, что абхазы и осетины назвали оформление мирного соглашения предпосылкой любого диалога и ведения переговоров с официальным Тбилиси. Такие заявления со стороны Сухуми и Цхинвали, причем по настоятельному требованию России, указывают только на одно: этим документом они стараются закрепить собственную "независимость" на бумаге, и не подпишут ничего, что не укрепит эту виртуальную реальность. В таком случае (а это следует определить в процессе переговоров в Женевском формате) позиция грузинской стороны должна быть однозначной: никакого документа. Тем более что этим грузинские власти отказываются от одного из легитимных прав, делегированного им международным правом и конституцией Грузии - использования силы для восстановления территориальной целостности Грузии, защиты суверенитета, установления конституционного порядка на всей территории. Это не единственный легитимный метод и средство, это один из методов, и отказ от своего легитимного права не оправдан.
На сегодня, в отличие от доавгустовской ситуации 2008 года, в отношении конфликтных регионов действует единственный международный документ - соглашение от 12 августа 2008 года (с последующим дополнением). И эта позиция, с юридической точки зрения, наиболее выгодная для Грузии за последние 20 лет. Международное сообщество не раз отмечало, что грузинская сторона честно выполнила эти пункты соглашения. Они же подтверждают, что Россия не выполнила ни один пункт этого соглашения. Риторическим будет вопрос - стоит ли подписывать какой-либо документ с Россией тогда, как ни одно оформленное до того соглашение она не выполнила? Стоит ли заключать очередное соглашение, чтобы грузинская сторона еще больше сузила ареал собственных действий и не получила взамен ничего? Данным документом Россия должна вывести свои войска на позиции, которые занимала до 7 августа 2008 года. Допустим на минуту, что она это сделала. Следующим вопросом Москва непременно поставит вопрос возвращения на оккупированные территории российских миротворцев, которые до 7 августа находились там.Но на сегодня Грузия вышла из всех тех договоров, которые регулировали дислокацию миротворцев на оккупированных территориях. То есть, даже миротворческие войска России, которые до августа 2008 года находились там, являются оккупационными войсками, и они тоже должны быть выведены. Фактически, договор от 12 августа 2008 года является документом деоккупации Грузии, подписанным президентом России Дмитрием Медведевым. Именно поэтому Россия не выполняет этот договор и пытается навязать Грузии такие новые документы, которые изменят это статус-кво. Говоря коротко, Россию устраивала та юридическая база, которая давала ее войскам легитимацию находится в Абхазии и Цхинвальском регионе, и юридического механизма избежать которую у Грузии фактически не было. И с этой стороны августовская война, несмотря на ее разрушительные результаты, все равно сняла с Грузии эти оковы. Эту ситуацию грузинская сторона должна правильно использовать: не брать дополнительных обязательств, не ограничивать ареал действия и продолжать работу с международной общественностью с целью увеличения давления на Россию, чтобы она выполнила взятые в 2008 году обязательства.
Еще раз должен подчеркнуть, что вышеизложенный анализ сделан на основании только тех заявлений, которые делаются и часто, во времени, являются противоречивыми, и внимание уделяется только тем направлениям, которые сегодня в особенности обсуждаются в грузинской общественности. Однако одно дело риторика, и другое - конкретные дела, конкретные действия, которым в будущем будет уделяться надлежащее внимание, и дана надлежащая оценка. А сегодня можно сказать, что никому однозначно не известно, как может быть восстановлена территориальная целостность Грузии. Поэтому должен быть продолжен как существующий государственный стратегический план (содержащий достаточно правильные постулаты, но при необходимости можно внести поправки не только в документ, но первым делом, в методы и масштабы его осуществления), а также должны быть опробованы разные подходы, поскольку никому не известно, что является однозначно правильным. Зато все превосходно знают, что Грузия должна быть единой, на всей ее территории должна распространяться конституция Грузии, и у нашего северного соседа не должно оставаться никаких рычагов для того, чтобы устроить в будущем то, что она сделала с нами за эти последние 20 лет.
http://abkhazeti.info/news/1350496454.p
Comments
Post a Comment